Итоги года: почему в терапии стало больше людей, но увеличилось количество и сложных случаев

Подводя личные итоги года, я размышляю и о радостях года, и о трудностях, и о том, что меняется не только у меня, но и вокруг. И в этом году интересные выводы: люди в терапию стали обращаться чаще, но и увеличилось количество пациентов с серьезными нарушениями, также как и число внезапных обрывов терапии. Обо всем этом расскажу по-порядку.

В уходящем 2023 я читал много лекций для психологов, и делал это с интересом и большой радостью отзывчивости слушателей. Так, в этом году впервые замерили качественные показатели для моих лекций по психоанализу для специалистов, и средний сводный балл для ~сотни слушателей получился прекрасным — 9.45.

Также в этом году было много сложных случаев в личной терапии, да и вообще количество людей, которые обращаются в терапию увеличивается с каждым годом, что видно не только мне, но и коллегам. Это прекрасный тренд на здоровье.

Я  лично радовался всем открытиям и преодолениям моих пациентов в личной терапии, которые через боль, слезы, страх, гнев, бессилие шли на встречу к себе настоящим, свободным, счастливым. Каждая такая история уникальна и для эффективной работы требует тщательного, вдумчивого погружения в жизнь человека.

Но иногда пути развития непредсказуемы и могут уводить человека от этого путешествия к себе: для кого-то не настало нужное время; кто-то боится реальных изменений в жизни, страшась потерять уже присвоенное; а кто-то надеется, что пребывание в иллюзиях может быть спасительным (хотя бы еще какое-то время). В итоге часть людей, пришедших в терапию, завершают ее внезапно, досрочно и часто болезненно для себя (это называется «обрыв терапии»).

Так, на примере моих супервизантов (психологи разных школ, которые ходят ко мне на профессиональные консультации — супервизии), я наблюдал, как быстро ширилась их практика, с одной стороны, а с другой — как непропорционально много стало обрывов. И именно количество идентичных случаев позволяет размышлять мне о неких закономерностях.

Почему так происходит? Появляется больше людей, пришедших в терапию, которые не всегда пришли по собственному желанию — настояли партнеры или посоветовал модный блогер; а кто-то приходит за быстрым результатом с глубокими проблемами и разочаровывался в невозможности исцелиться скоро; кто-то в процессе работы понимает, что терапия — это не когда «дают советы», а когда нужно работать, и тогда появляется мысль «да ну его, лучше пойду к …подставьте любую практику саморазвития, где обещают волшебство и точный результат за n дней».

Но есть и еще одна причина — накопленный стресс и непроработанные боли за последние года с момента пандемии начинают массово выходить на поверхность. И если вам казалось, что некоторые из ваших знакомых в этом году стали существенно менее «адекватны» или устойчивы психически даже без особых личных потрясений — это вот оно…

То есть то, о чем я размышлял в том году про загнанную под ковер ретравматизацию все же случилось: люди не обращались за помощью вовремя, а теперь уже психике нужно гораздо больше поддержки для восстановления. И в этом случае даже начало терапии может выглядеть угрожающе: это как легонько дотронуться до воспаленного гнойника — может быть невыносимо больно. А значит из терапии надо бежать, едва появилось это прикосновения. Увы, иначе выпустить гной, кроме как сделать аккуратный надрез, — невозможно.

Подводя итог уже не только года, но и поста, мне бы очень хотелось, чтобы душевные раны вас и ваших близких исцелялись, и исцелялись как можно раньше, не успевая стать мозолями или гнойниками.

А я продолжаю быть на связи и в новом году для всех, кому смогу помочь с этим — и для людей, заботящихся о своем эмоциональном состоянии, и для психологов, которые, готовы учиться у меня на лекциях по психоанализу или в супервизиях. И для всех вас завтра напишу еще один, завершающий пост про вину и тревогу, которые возникают нередко при подведении такого рода итогов. Будьте здоровы!